Марж отмахнулся, словно от назойливого насекомого.
– О деньгах не беспокойтесь…
Ну да, конечно. Старый трюк: всё хорошо, покуда дело не дойдёт до оплаты. Вот тут-то клиент частенько начинает юлить и изворачиваться… А богатеи – особенно. Прижимистая публика.
– Я всегда о них беспокоюсь, друг мой. Гонорары – это то, на что я живу.
Он с готовностью вытащил бумажник. Я не шелохнулся.
– Вы всё ещё не сказали мне, что же, собственно, произошло.
Янтарные глаза дворецкого внезапно наполнились слезами.
– Убийство… – выдавил он.
* * *Марж вёл дино быстро, но аккуратно. Вообще-то, я предпочитаю другие виды транспорта, но своеобычные для теплого времени рикши зимой не работали, а носильщики паланкинов запрашивали за труды несуразно много. К тому же, куда приятнее ехать в тёплом салоне, чем в продуваемой всеми ветрами будке. Дорога предстояла длинная: усадьба Эддоро располагался за городской чертой. Я рассеянно поглядывал в окно. Улица словно вымерла: там, где раньше сновал народ и кипела жизнь, теперь царил покой – лишь изредка нарушаемый одинокими прохожими. Конечно, в центре публики было побольше, но и здесь ощущалось зимнее запустение.
Криобиоз… Просто долгий сон – очень глубокий и без сновидений; по крайней мере, все мои друзья-фроги описывали его именно так. Отключаешь отопление, ложишься в гуттаперчевую ванну – или устанавливаешь в домашний бассейн специальный вкладыш, чтобы лед не разломал его стенки. Мало-помалу холод сковывает твои члены – должно быть, не слишком приятное ощущение, но раса амфибий воспринимает перепады температуры куда легче нас, людей. Через некоторое время его перестаёшь ощущать – и засыпаешь, а вода вокруг тебя мало-помалу превращается в лёд… Говорят, это даже полезно, по крайней мере, в финансовом отношении уж точно. Забавно, но наибольший процент впадающих в зимнюю спячку – среди бедняков и богатеев. Средний класс далеко не всегда позволяет себе роскошь отдохнуть до весны. Полиция, армия, многочисленные коммунальные службы и те, без чьего ежедневного труда город не может обойтись, вынуждены бодрствовать вне зависимости от своих предпочтений.
Миновали последние дома. Диномобиль слегка тряхнуло, движение замедлилось: мы выехали на заснеженную дорогу и теперь в ход пошли полозья. На ветровое стекло оседали снежинки. Пожалуй, для Эддоро такой транспорт – насущная необходимость, а не каприз нуворишей, как я было подумал вначале.
Архитектура усадьбы представлялась типичной для жилищ состоятельных фрогов: обилие крытых веранд, плоские крыши которых поддерживались множеством колонн, пруды, подступающие к стенам… Затейливая планировка намекала на вложенные в проект немалые средства. Я окинул взглядом сугробы.
– Похоже, летних помещений куда больше, чем зимних, а?
Марж кивнул.
– Да, отапливаются лишь несколько комнат в глубине дома… Здесь всё обустроено по старинке, и мы экономим на угле.
– А как же это? – Я кивнул на решетчатую антенну энергоприемника, возвышающуюся над крышами.
– Разумеется, мы пользуемся некоторыми благами цивилизации, – пожал плечами дворецкий. – Но легко можем обойтись без них. Главный корпус возведен более ста лет назад, всё необходимое для автономного существования у нас есть. Да и народу не так уж много. Молодые господа предпочитают квартировать в Амфитрите, поближе к деловым кварталам… Постоянно здесь живут только старый господин Ло с племянницей и мы.
– «Мы» – это кто?
– Мы, слуги. Я, моя жена – она готовит на всех. Микш и Торо – они занимаются работами по дому… Ну, и Эрхенио, наш сторож и охранник.
– Охранник? Только один? – удивился я.
– Мы живем на отшибе… – он пожал плечами.
Что ж, в этом есть резон. Чем больше народу вокруг – тем больше вероятность преступления. Хотя уединенная жизнь отнюдь не гарантирует безопасности – в чем Эддоро и убедились на собственном горьком опыте…
Повозившись с ключами, дворецкий отпер замок. Мы миновали длинный стылый коридор, прошли под кирпичной аркой и очутились в помещении с низким потолком. Большую его часть занимал бассейн или, скорее даже, маленький пруд с каменистыми берегами и песчаным дном. Снега здесь не было и в помине, а лёд оказался столь гладок, что сквозь него ясно можно было разглядеть переплетения узловатых корней кувшинок. Пол, выложенный цветной керамической плиткой, на стенах светильники, маленькие и тусклые. В общем, довольно стильно – хотя и мрачновато.
– Это зимняя спальня, – едва слышно шепнул мне Марж. – Крыша здесь раздвижная. Весной, когда сойдёт снег, солнечные лучи быстро нагревают бассейн…
– Я смотрю, он промерз до дна. У вас тут стужа посильней, чем на улице, – я поёжился.
– Скрытые хладоэлементы. Зимний сон не должна прервать случайная оттепель…
Я кивнул, с любопытством поглядывая на коленопреклоненную фигуру в центре ледяного поля. Скудное освещение скрадывало детали. Глубокий старик, лицо – воплощенная маска скорби. Должно быть, Ло Эддоро собственной персоной, кто же ещё… На что это он смотрит? Я осторожно ступил на скользкую поверхность.
– Гхм. Здравствуйте! Меня зовут Монтескрипт, Эдуар Монтескрипт…
Он не шелохнулся. Ни единого жеста, ни слова – я вообще не понял, осознаёт он моё присутствие или нет. Шаг, ещё один, ещё… И тут я наконец увидел.
Она лежала возле самого дна, вмёрзнув в лёд. Сказочная принцесса, спящая красавица, тонкорукая дева в лёгком сиреневом платье – его складки, прихваченные льдом, казались высеченными из камня.
Только лица не было видно: в том месте, где находилась её голова, от поверхности льда шла вниз мутно-белая колонна. Я не сразу понял, что это такое, а поняв – не сразу поверил… Кто-то пробурил во льду скважину, почти до самого дна. Вокруг отверстия высилась горка крошева… И оно было розовым. Розовым, а не белым.
– Господин Ло так и сидит здесь, вот уже несколько часов… – сдавленным голосом прошептал дворецкий. – Я не знаю, что с ним делать… Не могу сдвинуть с места.
– Это его племянница? – на всякий случай спросил я. Марж молча кивнул. Крупная слеза поползла по его щеке.
– Вы сообщили в полицию?
– Я послал Торо, сразу, как только увидел это… А потом вспомнил о вас, прыгнул в дино и помчался в город. Все в один голос говорят, что вы лучший… – он внезапно подался вперед и стиснул мою руку. – Господин Монтескрипт, умоляю – возьмитесь за это дело! Такое злодеяние просто нельзя оставить безнаказанным, нельзя!
– Успокойтесь, – холодно отозвался я. – Я ведь уже согласился провести предварительное расследование, верно? Так что не мешайте.
Марж шмыгнул носом и послушно отошел в сторону. Я закурил. Не могу сказать, что это убийство оставило меня равнодушным, нет. Было в нем что-то на редкость циничное. К погруженной в зимний сон девушке отнеслись, как к вещи – никчемной и бесполезной. Но мне довелось повидать немало смертей – и несколько лет назад, во время Трехдневного восстания, когда в столице царил ад кромешный, да и позже, расследуя некоторые дела. Я не имел права поддаваться эмоциям. Сейчас самое важное – взять след.
– Кто из вас обнаружил тело?
– Должно быть, господин Ло… Я нашел его тут. Понимаете, у нас существует правило… Встаём мы рано, и ещё до завтрака я получаю распоряжения по дому – относительно необходимых закупок, визитов и прочего… Когда я не застал господина Эддоро в кабинете, я немного занервничал, и…
– Занервничали? Почему? – перебил я.
– Я же говорю вам, у нас сложился определенный порядок, и он не менялся уже много лет… В общем, я пошел искать его, ну и…
– А когда вы последний раз заходили сюда? Я имею в виду, до сегодняшнего утра?
Он моргнул.
– Н-не помню, довольно давно… Дней десять, или пятнадцать…
– А поточнее? Попытайтесь вспомнить, это важно.
И полиция, друг мой, не успокоится, покуда не получит ответа на этот вопрос, добавил я про себя. Кстати, о полиции: неплохо бы поторопиться. Я обошел дворик кругом. Никаких следов. Злодей соткался из воздуха, сделал своё черное дело и испарился… Если, конечно, злодеем не был сам господин Эддоро или один из его домочадцев. А ведь похоже на то!
– Где-нибудь в вашем хозяйстве имеется ледовый бур? – поинтересовался я.
– Н-нет, откуда?
– Ну мало ли – вдруг кто-то здесь увлекается зимней рыбалкой?
Марж покачал головой. Подобное хобби никем из обитателей усадьбы не практиковалось.
– А где вообще хранится весь инвентарь? Инструменты и всё такое?
– По большей части в сторожке, Эрхенио часто возится с ремонтом…
– Так что, вспомнили, когда вы последний раз здесь были?
Глаза дворецкого неожиданно прояснились.
– Да! Четыре дня назад я заглядывал сюда, проверял, всё ли в порядке с крышей – как раз после первого сильного снегопада…
– Значит, вы последним видели девушку живой?
Он уставился на меня с обидой и недоумением.