– Смотрите со «Стеллдрейком» происходит что-то непонятное!
Корабль внезапно засветился изнутри и значительно вырос в размерах, а затем взорвался, превратившись в яркую вспышку света. Многочисленные обломки разлетелись во все стороны, разноцветные полосы замерцали на экранах мониторов, затмив звезды. В одно мгновение все было кончено. По-прежнему зияла черная бездна космоса, и все так же деловито жужжали и потрескивали компьютеры и другие аппараты, установленные в диспетчерской.
– У тебя больше не будет проблем с Профессором, Брайен, – произнесла Мейра, нарушив тишину, воцарившуюся в помещении.
– Это уж точно, – отозвался оторопевший Брайен, с трудом приходя в себя после такого неожиданного финала, когда его фиаско превратилось в победу. – Как тебе это удалось?
– Не спешите поздравлять себя и ликовать, – охладила их триумфальное настроение Сардо. – Я хочу предупредить вас, что если в результате ваших действий был нанесен ущерб каким-либо кораблям или спутникам, находящимся в настоящий момент момент на орбите Стоунволла, вам придется нести ответственность за все последствия вне зависимости от того, какую организацию Федерации вы представляете.
– В момент взрыва «Стеллдрейк» находился на достаточном удалении от планеты. Я тщательно рассчитала время взрыва, помня о том, сколько минут потребовалось «Корсару» на выход за пределы орбитальных траекторий.
На лице Сардо появилось выражение недоверия, и она отошла к техникам выяснить этот вопрос.
– Молодец, малышка, работа – высший класс, – прошептал Брайен.
– Ладно, – уже более миролюбиво сказала Сардо, подходя к ним. – Никаких сообщений об ущербе пока не поступало. Но это предварительные данные. Вам придется пойти со мной и дать показания официально.
– Пожалуй, будет лучше, если этим делом займусь я, – предложил Брайен. – Отчеты, рапорты, доклады – все это по моей части. Роль Мейры в этой истории закончена.
Смерив его недоверчивым взглядом, Сардо произнесла:
– Хорошо, следуйте за мной, пожалуйста.
Повернувшись спиной, прямой и негнущейся, словно в нее вставили стальной стержень, и выражая этим свое неодобрение, она вышла из диспетчерской.
– Давайте-ка убирайтесь отсюда подобру-поздорову, пока она не передумала, – негромко предложил Брайен. – Остальное я улажу сам. Сердитые полицейские начальники – мое хобби, особенно, если это женщины.
– А как же мой отпуск? – забеспокоилась Мейра.
– Ты его заслужила. Считай, что он у тебя в кармане. Хэк, с тобой поговорим позже, – он с тревогой посмотрел на старого приятеля. – На твоем месте я бы немедленно отправился к врачу. Вид у тебя просто ужасный.
– Не волнуйся. Я так и сделаю.
Но Брайен уже не слышал его, с улыбкой на лице догоняя шефа полиции. Хэк покачал головой, а затем опустился, вернее сказать, почти рухнул в стоявшее рядом кресло. Действие стимулятора подходило к концу.
Мейра, оставшаяся стоять в неудобной позе, вдруг почувствовала себя неловко.
– Пожалуй, нам пора отсюда уходить, – предложил Хэк. – Все кончилось.
– Что с вами? – с тревогой спросила Мейра, глядя на его порванный, в пятнах крови комбинезон.
– Небольшое повреждение шасси. Ничего такого, что нельзя было бы починить, уверяю вас.
В ее глазах заблестели злые огоньки.
– Шасси? Починить? И вы еще смеете напоминать мне о том спектакле, который вы разыграли вместе с Брайеном? – она обидчиво поджала губы. – Я не знаю вас. Я не знаю, кто вы. Я даже не знаю вашего настоящего имени, черт побери.
– Хэк.
– Хэк? Опять?
– Нет, – терпеливо произнес он. – Хаверленд Эндрю Кэри-четвертый. Но все зовут меня Хэк.
Вздохнув, Мейра сказала:
– Жаль, что вы ранены. После того, что вы со мной сделали, мне бы очень хотелось…
Ощутив повышенное внимание техников-диспетчеров, которые стали заинтересованно посматривать в их сторону, Хэк перебил ее:
– Мейра, подождите. Можете орать на меня, сколько вам влезет, но позже. А сейчас я смертельно устал. Давайте объявим перемирие в наших военных действиях, чтобы вы помогли мне доковылять куда-нибудь, где нет любопытных глаз и ушей?
– По-моему, вы до сих пор неплохо обходились и без моей помощи!
– Мейра?
Она не нашла в себе сил, чтобы устоять перед этими голубыми глазами, в которых было столько любви, ласки и боли.
– О, черт бы вас побрал, Хаверленд Эндрю Кэри, – произнесла она с нежностью в голосе.
Примечания
1
Боязнь открытого пространства