Эпилог первой книги
ПРОБУЖДЕНИЕ
Я лист осеннийСорвет на ветруПожелтею, умру…
(Хокку — японское трехстишье, Антон Цветков)— Проснись, Маугли! Пора достать «Красный Цветок»!
Если вы, когда-либо чувствовали себя деревянной чуркой, в которую ставят позади мишени чтобы ловить пули, то вы поймете мои ощущения. Я возвращался к жизни. Медленно, вязко как-будто кто добавлял свет, вращая регулятор освещенности — «диммер». Потихоньку, полегоньку.
— Проснись, Маугли! Пора достать Красный Цветок!
Черт! Кто это говорит? Эти глупости? Насколько я знаю, только один человек в мире мелет подобную чепуху в таких ситуациях. Почему я должен проснутся? Ведь так хорошо было растворится в пустоте, перестать существовать. Забыть эту боль. Это одиночество и страх!
— Проснись! Проснись!..
— Перестань орать!
Мне казалось я выкрикнул эту фразу, но на самом деле только прошептал.
— Ого! — отозвался потрясенный голос. — Мужик, ты в натуре проснулся?
Я наконец-то разлепил до конца веки.
Электрический свет. Яркий до невозможности. Я лежу в больничной койке. А рядом… Рядом. Ну кто еще это мог быть. Антон Цветков. Тоха, Мордвин. Кто еще мог такую идиотскую фразу повторять, лежащему в коме человеку.
— В натуре, — промямлил я непослушными губами.
Маугли! Надо же чего придумал. Цитата из мультика советского.
Его титановая коляска была вплотную придвинута к моей койке. Он тряс меня за плечо, возбужденный моим пробуждением.
— Хорош, меня трясти, чувак.
— Какое хорош! Я еще даже не начал тебя нормально трясти. Я совершенно недостаточно тебя потряс.
Голос у него был, словно он готов был расплакаться от радости.
Я попытался приподняться и скинуть его руку с плеча. Тоха толкнул меня обратно, придавив слегка к постели.
— Кончай. Тебе еще долго вставать нельзя будет. Всего неделя прошла, как тебя почти грохнули.
— Где я? Почему здесь электричество?
— Как почему электричество? Мы же в подземном центре Фудзи. Где еще мы можем быть по-твоему?
— А ты что тут делаешь тогда? Сюда же не пускают наших.
Тоха отпустил мое плечо и слегка отъехал.
— Ну ты значит совсем в порядке, если такие вопросы задаешь. Меня Мурата с Гарвисом пустили. Типа родственники полезны коматозникам. Он и Гарвис теперь большие шишки. Я забыл, что на войне можно сделать быструю карьеру. Сам я правда, только до коляски дослужился. Но уже титановой…
Тоха в своем репертуаре понес околесицу. Я был рад, что он не изменился. Все по-старому.
— Ты им сказал, что ты мой родственник?
Тоха смутился ненадолго.
— Ну, не родственник. У тебя их и нет. Кто еще мог прийти? Я, Маман, Цветок да ребята с базы. Мы тебя по очереди навешаем. Семиструнник, тоже приходил, кстати. Альбом тебе принес с рисунками. Классный! Я не знал, что он так рисует. Я вообще с ним незнаком был. И еще он — гад.
— Почему?
— Он у меня Свету отбил. Как собачка за ним теперь ходит. На костылях правда. Но поспевает.
Я улыбнулся. Шутит, конечно.
— Наконец-то нашелся кто-то, кто у тебя девчонку отбил. Фиг ты с ними сможешь конкурировать. Его поймали?
— Кого?
— Хеландера. Кого еще. Или ты не в курсе?
Тоха запнулся, какую секунду молчал, потом ответил с некоторым видимым напряжением:
— Я… не в курсе твоей истории. Секретность. Чудо что нас к тебе вообще пустили. Уже бегут, кстати. Легки на помине.
Я услышал в коридоре быстрые шаги. Понятно. Датчики сказали, что я вышел из комы.
Тоха отъехал еще подальше на коляске, словно художник любующийся своей работой, с улыбкой сказал просто:
— Ну все, мужик. Сейчас нас опять от тебя отгонят. Книгу не забудь. И альбом.
— Книгу?
— Книгу разведчика. Скаутера по кличке «Гален», который пропал. Света уже прочла. Забыл?
Я посмотрел на тумбочку рядом с койкой. Большой альбом и книга в черном переплете. С названием на латинском: «Altera Pars». Так и не спросил, что оно означает тогда. Дверь в палату начала открываться. Опять они! Группа сопровождения. Да еще врачи. Сколько!
— Тоха, что значит название книги?
— «Другая Сторона» означает. Мужик видать был силен в латинском. Бывший врач. У него в книге постоянно латинские выражения. Прикольно. Прочти обязательно! Увидимся потом!
Увидимся, да. Если будет это потом, подумал я, провожая его глазами. Тоху аккуратно выкатили из палаты, и врачи занялись мной. Морпехи опять встали у входа. Стенографист, Офицер-контрразведчик. Опять! Когда это закончится? Почему на этом посту тогда надо было остановить именно меня!..
Конец первой книги©Антон Волк, август 2015