Белградская трилогия [=С Новым годом, Белград!]

Утверждая роль сознания в поведении своих героев, Ибсен строит действие

своих пьес как неотвратимый процесс, закономерно обусловленный определенными

предпосылками. Поэтому он решительно отвергает какие бы то ни было сюжетные

натяжки, всякое непосредственное вмешательство случая в окончательное

определение судьбы своих героев. Развязка пьесы должна наступить как

необходимый результат столкновения противоборствующих сил. вытекая из их

подлинного, глубинного характера. Развитие сюжета должно быть существенным,

то есть основываться на реальных, типических чертах изображаемой

действительности. Но это достигается не путем схематизации сюжета. Напротив,

ибсеновские пьесы обладают подлинной жизненностью. В них вплетается

множество различных мотивов, конкретных и своеобразных, непосредственно

отнюдь не порожденных основной проблематикой пьесы. Но эти побочные мотивы

не разбивают и не подменяют собой логику развития центрального конфликта, а

только оттеняют этот конфликт, иногда даже содействую тому, чтобы он

выступил с особенной силой. Так в "Кукольном доме" есть сцена, которая могла

бы стать основой для "счастливой развязки" изображенной в пьесе коллизии.

Когда Крогстад узнает, что фру Линне, подруга Норы, любит его и готова -

несмотря на его темное прошлое – выйти за него замуж, он предлагает ей взять

обратно свое роковое письмо Хельмеру. Но фру Линне не хочет этого. Она

говорит: "Нет, Крогстад, не требуйте своего письма обратно... Пусть Хельмер

все узнает. Пусть эта злополучная тайна выйдет на свет божий. Пусть они,

наконец, объяснятся между собой начистоту. Невозможно, чтобы так

продолжалось – эти вечные тайны, увертки". Итак, действие не сворачивает в

сторону под влиянием случая, а направляется к своей подлинной развязке, в

которой раскрывается истинная сущность отношений между Норой и ее мужем.